Это выдержка из «Памятки юзеру» Фидонета – сети, которая считается прародителем Интернета. Она была основана американским программистом Томом Дженнигсом и названа в честь его мифической собаки. Регион 2:50 (Россия) появился осенью 1990 года и сразу же новые возможности стали «широко известны в узких кругах». Эти круги состояли из первых (советских тогда еще) компьютерщиков.  Одним из самых значительных событий в жизни российского Fido стал путч 1991 года, когда по "фидошным" каналам передавали репортажи из Москвы в Питер и обратно, а в Белом Доме стоял временный узел Fidonet. Впрочем, российские сегменты сетей Fidonet и Интернет образовались примерно в одно и то же время и развивались в тесном сотрудничестве и взаимодействии.

Вклад Fido в Интернет весьма значителен, ведь многие известные и сегодня деятели Рунета начинали как в раз в Фидо. И были они тогда молоды, имели своеобразный внешний вид, вели ночной, как правило, образ жизни, словом – были чем-то вроде инопланетян в глазах обывателей.

Постепенно жизнь менялась, Интернет проникал в нее все больше и больше. Убедить маркетологов, что «интернетчики» - «такие же люди, как и все», а стало быть, их потребительское и прочее поведение мало чем отличается от «среднестатистического россиянина» было нелегко, но капля камень точит. В итоге, сегодня Интернет стал вторым после телевидения каналом распространения рекламы. Однако сомнения в том, «обычные ли это люди» все же есть. Что по этому поводу думают ресечеры, профессионально занимающиеся этой темой?

На наши вопросы отвечает Светлана Петухова, руководитель Департамента интернет-исследований Фонда «Общественное мнение» (ФОМ).

Дмитрий Фролов: Как вы отличаете «интернетчиков» от «не интернетчиков»? Насколько точны ваши измерения?

Светлана Петухова: Мы, т.е. Фонд «Общественное мнение», занимаемся измерением Интернета с 2002 года. За основу нашей методики были взяты разработки компании Nielsen, считающиеся в этой области «мировым стандартом». Мы задаем респонденту вопрос в следующей формулировке: «Приходилось ли Вам пользоваться интернетом? Если да, то когда Вы это делали последний раз?» Соответственно ему показывается карточка с вариантами ответов: «Приходилось», «Никогда не пользовался», «Не знаю, что такое интернет». Если пользуется, то выясняем – как часто: «За последние сутки», «За последнюю неделю», «Три недели», «Месяц», «Три месяца», «Полгода», «Год». Такая формулировка вопроса позволяла, во-первых, сопоставлять полученные данные с зарубежными исследованиями, т.е. делать международные сравнения. С другой стороны, позволяла выделять разные группы «интернетчиков» по параметру частоты пользования (каждый день, раз в неделю, месяц и т.д.).

В начале мы считали, что ядро интернет-аудитории составляют те, кто пользуется им хотя бы раз в полгода. Однако постепенно понятия менялись. Так, в 2010 году ядром стали считаться те, кто пользуется Интернетом раз в месяц, а сегодня, в 2013 г., ядро – это те, кто «сидит там» каждый день, а вот те, кто использует его раз в месяц – это т.н. «редкие пользователи». Под интернет-аудиторией сегодня часто понимают тех, кто использует Интернет не реже двух-трех раз в неделю.

Д.Ф.: Скажите, а у Вас есть уверенность, что все люди правильно понимают этот вопрос? Если человек пользуется платежным терминалом, то он может видеть на экране, что идет запрос куда-то (через Интернет, конечно), потом появляется ответ. И это тоже можно трактовать как «пользование». Собственно, неважно, как можно трактовать, важно, как его трактуют ваши респонденты.

С.П.: Мы были точно уверены, что они правильно понимают этот вопрос до того, как стал развиваться мобильный интернет. Потому что с появлением мобильных услуг, связанных с мобильным телефоном, либо просто с появлением тех же терминалов привычные формы оплаты услуг начали меняться, их границы потеряли четкость. Раньше было понятно: вот я заполнил квитанции, иду в Сберкассу и даю их «девушке в окошке». Сегодня я могу платить за ЖКХ из дома, и даже в отделении Сбербанка «девушка» вышла из окошка и учит меня пользоваться банкоматом. Если я пользуюсь мобильным телефоном или шире - девайсом, то вообще не всегда понимаю – в Интернете я или нет. Я прихожу в кафе, там есть Wi-Fi, мой планшет сам, «без спроса» входит в Интернет, пока я сажусь за столик. То есть, граница между двумя мирами – онлайн и оффлайн - абсолютно стирается. И сейчас все сложнее выяснить, пользовался интернетом человек или нет. У нас как-то было исследование по мобильному интернету, и мы задавали вопрос двумя способами. Первый стандартный. А во втором – мы дополнительно спрашивали, что именно респондент делал с помощью телефона: проверял почту, смотрел карту и т.п. И получилось, что есть доля так называемых неосознанных пользователей мобильного интернета. Люди, которые ответили, что они выходили в приложение Facebook, пользовались картами, но при этом в вопросе, пользовались ли они мобильным интернетом, они ответили: «Нет».

Д.Ф.: Когда это было, и какова эта доля?

С.П.: Это было в 2010 году. Точную долю сказать не могу. Но это не единицы, а десятки процентов

Д.Ф.: Прекрасно. Наш понятийный круг расширился. У нас теперь  есть не только «пользователь», который с той или иной частотой пользуется Интернетом, но и «неосознанный пользователь». И как нам с этим дальше жить?

С.П.: Нужно менять технологию исследований. Зарубежные исследователи в своих опросах уточняют базовый вопрос: «Приходилось ли Вам пользоваться мобильным интернетом за последний месяц?» и в скобочках пишут о чем речь: «проверять электронную почту», «пользоваться социальными сетями», то есть они наводят человека.

Д.Ф.: Минуточку, Вы сказали: «Они наводят его на мысль», но ведь интервьюер не должен этого делать.

С.П.: Это «у них там» наводят на мысль, но мы этого не делаем. Однако, никто не мешает использовать проективные методы. Возможно, в будущем мы введем дополнительную карточку с перечислением вариантов действий респондента, позволяющую отнести (или не отнести) его к группе «неосознанных пользователей».

Д.Ф.: Когда появились эти «неосознанные»?

С.П.: Примерно, в 2003/04 гг., когда уровень проникновения мобильной связи превысил 50%. Примерно в то же время существенно выросла пропускная способность каналов связи, ШПД начал вытеснять модемы dial-up.  

Д.Ф.: Давайте подведем первые итоги: перечислите, пожалуйста, актуальные сегодня сектора пользователей Интернета. Другими словами, кого мы называем «интернетчиками»?

С.П.:  На одном полюсе - ядро аудитории, в него входят те, кто пользуется Интернетом хотя бы один раз в день.  На другом – те, кто пользуется Интернетом раз в месяц или реже. Промежуточная группа – те, кто пользуется один, два или три раза в неделю. Наконец, есть группа «редких пользователей» - те, кто пользуется Интернетом раз в год или реже. Их условно можно отнести к «непользователям». Эти группы различаются по стилю жизни, причем по одним параметрам они входят в одни «альянсы», а по другим – в другие. На все это накладывается некоторая неопределенность, вызванная размытостью понимания респондентами понятия «мобильный интернет». Зато ограничения, накладываемые работодателями, в отношении использования Интернета на работе, можно считать незначительными, поскольку люди имеют возможность «оторваться» дома, сектор домашнего Интернета весьма велик и постоянно растет. За последние три года доля тех, кто выходит в Интернет только вне дома упала с 15% (2010 г.) до 7% (2012 г.).  

Д.Ф.: Теперь, когда мы понимаем, о ком мы говорим, давайте попробуем присмотреться к интернетчикам: как они живут, что любят. А, главное, чем они отличаются от «обычных людей». Возьмем, например, досуг. Принято считать, что в Интернете надо развлекать пользователей. Верен ли напрашивающийся вывод о том, что интернетчики проводят свой досуг «онлайн»?

С.П.: Начнем с того, что досуга по будням у «интернетчиков» гораздо меньше, чем у «простых людей». Разумеется, здесь и дальше, говоря о том или ином параметре, я буду иметь в виду, что обозначаемая  тенденция статистически значима, но, разумеется, доли людей, которые следуют тренду, никогда не равны 100%. Другими словами, так ведет себя большинство, но не все. В данном случае, на вопрос «Бывает ли свободное время, которое Вы можете использовать по своему усмотрению? Если бывает, то только в выходные и праздничные дни или в будни тоже?». 34% от суточной аудитории, утверждают, что время для досуга у них бывает только по выходным и праздникам, в то время как среди тех, кто не пользуется Интернетом, таковых только 18%.

Д.Ф.: То есть интернет не способствует свободному времени?

С.П.: Более того, онлайн-серфинг не воспринимается как «проведение свободного времени». Это и называется иначе: «посидеть в интернете». Сейчас свободное время воспринимается как то, что не связано с пользованием интернетом.

Д.Ф.: И что же делают интернетчики, находясь «в удаленном доступе», чего не делают простые люди?

С.П.: У нас на карточке довольно большой выбор разного рода мест проведения досуга, которыми можно воспользоваться: от бани до зоопарка. И рассматривая ответы, складывается такое впечатление, что интернетчики бывают всюду, а непользователи – нигде. При том, что как мы уже видели, свободного времени у них меньше. Например, в бане бывали 40% интернетчиков (суточная аудитория) и только 28% «обычных» людей. Бильярд или боулинг: 23% и 2%, соответственно. Ночной клуб, танцы, дискотека – 22% и 1%. Но это городские развлечения. Может быть, простых людей можно чаще встретить в парке, лесу словом, на природе? Нет! И здесь интернетчики успели: 57% и 39%. Но еще чаще интернетчики ходят в торговые центры: 66% и 32%.

Д.Ф.: А ведь могли бы закупаться и в привычном для них онлайне. Почему они этого не делают?

С.П.: Делают. Однако поход в торговый центр воспринимается не для того, чтобы что-то купить, а чтобы хорошо провести время. Хотя в Интернете есть аналоги, практически, всего, кроме разве что живой природы, оффлайновые практики остаются популярными. Хотя некоторый «сдвиг по фазе» все же наблюдается. Активные интернет-пользователи чаще ходят в театры. Возможно, это связано, что в отличие от кино, театральных представлений в интернете не так много. Да и вообще на посещение концертов, музеев, выставок и экскурсий, театров, то есть, на все, что относится к высокой культуре, интернет влияет мало, так что виртуальным этот пласт нашей жизни никогда не станет.

Д.Ф.: С культурой понятно. А как насчет спорта, фитнесса, бассейна? Или интернетчики выше этого?

С.П.: Не выше, но как раз впору. Интернетчики гораздо активнее «простых людей» посещают спортивные клубы и занимаются спортом. Статистика тут выглядит очень показательно. Например, посещают спортивные мероприятия 14% активных интернетчиков (ядро аудитории, т.е. суточная аудитория), 13% от месячной аудитории, 4% «простых людей», а в целом по стране – 9%. Вот и верь после этого средним цифрам.

Д.Ф.: Очень хорошо, что у нас есть возможность различать эти группы. Давайте используем ее. Что делают остальные люди, пока интернетчики ходят по баням, торговым центрам и музеям?

С.П.: В нашей табличке с вариантами различных занятий интернетчики активнее по всем позициям, кроме одной: «ничего из перечисленного». Тут доля «простых» - 34% против 7% у ядра. Поэтому, чтобы понять интересы непользователей Интернета, обратимся к вопросу об увлечениях. Вот тут и становится ясно, где искать «непользователей»: дача-сад-огород и телевизор: 43% и 54%, соответственно. Абсолютное лидерство, интернетчиков даже близко нет: 20% и 36%, соответственно. Но есть занятия, одинаково свойственные обоим группам наших сограждан: чтение (30%), домашние животные ( 17%), близки такие хобби как кулинария, флористика, рукоделие и моделирование.

Д.Ф.: Вот чтобы не забыть: а что у этих групп с деньгами? Телевизор и огород с одной стороны, и торговые центры, спорт и фитнесс с другой… Гипотеза о том, что интернетчики – это более обеспеченные люди напрашивается сама собой.

С.П.: Да, это так. У интернетчиков доходы выше, хотя до олигархов им далеко: у 43% денег хватает только на еду и одежду, у 26% на крупную бытовую технику, но не автомобиль. У «простых» людей эти же доли составляют, соответственно, 36% и 10%. В общем, у интернетчиков деньги есть.

Д.Ф.: Жаль, что мы не можем узнать, как эти деньги возникли: они стали результатом активной жизненной позиции этих людей или появились как результатат новых возможностей, предоставленных Интернетом? Непонятно, что первично, что вторично.

С.П.: Прямых данных у нас нет, зато есть много косвенных, которые в совокупности дают богатую пищу для размышлений. Сейчас цены на доступ в Интернет вполне демократичны, так что стать «сетевым жителем» может, практически, каждый россиянин. Однако не у всех есть в этом потребность. Люди с более высоким достатком более активны, они понимают как им использовать возможности, предоставляемые Интернетом. Согласитесь, одно дело, когда вы подключаете Интернет как игрушку, т.е. не знаете толком, что с ним делать, другое дело – у вас активная жизненная позиция: вы его используете и для бизнеса, и для себя: общаться, смотреть кино и т.п.

Д.Ф.: Мы уже говорили о внешних проявлениях, давайте теперь попробуем «влезть в душу». Что за люди, эти интернетчики? 

С.П.: Давайте попробуем. Интернетчики планируют свою жизнь, причем, как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе гораздо лучше, чем «простые люди».

ДФ.: Почему так?

С.П.: Одна из причин в том, что в Интернете больше возможностей получать информацию, соответственно, и работать с ней. И эта информация отличается от той, которую могут видеть «простые люди». Смотря телевизор, не очень-то тянет планировать жизнь…

Д.Ф.: Может быть, дело в том, что оффлайновая информация предполагает пассивное потребление: мыс смотрим то, что показывают, читаем то, что печатают. В Интернете превалирует активный подход: можно делать запросы, т.е. «не есть, что дают, а самому формировать меню».

С.П.: Да, принцип интерактивности тут особенно важен. Интернет приучил нас к тому, что если вы не можете что-то найти, вы всегда можете спросить. Можно за 2 минуты понять, что вы не одиноки в той проблеме, которую не можете решить.

Д.Ф.: Если обратиться к цифрам, то видна любопытная особенность. Строят планы на будущее 49% интернетчиков и 43 % обычных людей. Разница статистически значимая, но небольшая. А не строят планы 33% обычного населения и только 16% интернетчиков, и это уже довольно большое различие. Что стоит за ним?

С.П.: Смысл в том, что пользователи Интернета – это люди, которые активны не только в своих онлайн-практиках, но и в жизни в целом. Интернет меняет жизнь не только в виртуальном, но и оффлайновом мире. Активные люди ощущают свой темп жизни как быстрый, признают, что у них мало свободного времени, и стараются как-то его планировать. Это относится к планированию жизни в целом.

Д.Ф.: То есть они стараются управлять собой, управлять жизнью вокруг себя, и в этом выражается активность позиции.

С.П.: Именно. Потому что интернет, благодаря его сервисам, позволяет упорядочить жизнь так, как вам удобно. Большинство разработок настроено на то, чтоб сделать жизнь удобнее. И активные пользователи как раз находятся на этой волне

Д.Ф.: Как они относятся к такой жизни? Она им нравится?

С.П.: Более половины активных интернет-пользователей отвечают, что их жизненный настрой можно назвать оптимистичным. Правда, их не намного больше половины - 57% от активных пользователей, т.е. ядра. Хотя, если добавить к ним еще 30% тех, кто испытывает оптимизм и пессимизм в равной степени (весьма взвешенная позиция, надо признать), то получится 87%, а это уже достаточно много. У «простых людей» аналогичный параметр составляет 79%, у них больше пессимизма (12%), а многие (9%) просто не определились, т.е. затрудняются ответить на вопрос. Среди интернетчиков таких меньше – 5%.

ДФ. А какое занятие люди считают самым важным для себя?

С.П.: Работу. Интернетчики тут впереди «простых», статистически значимо, но незначительно – 59% и 46%, соответственно. Значителен разрыв между этими группами по отношению к учебе – 11% и 5%, соответственно. И весьма интересен ответ на «технический» вариант ответа – «Нет важного занятия». Тут у интернетчиков небольшие 5%, зато у «простых» - полновесные 22%. Вот вам и стиль жизни.

Д.Ф.: Ну да, не иметь самого важного занятия – это серость, конечно. Зато сидение в соцсетях, как это делает большинство интернетчиков (такая статистика тоже есть), – это продвинутость и креативность. Что-то мне подсказывает, что основные онлайн практики типа просмотр видео, общение в соцсетях и т.п. не могут быть важным занятием в жизни. Значит, что-то есть в этом Интернете такое, что отличает одних людей от других. Как их спросить об этом?

С.П.: Давайте рассуждать. Интернет – это «зона турбулентности», тут все меняется довольно быстро. Может быть, как раз способность к изменениям и есть та самая «разделительная черта»? Вот цифры. С 2006 года основной прирост интернет-аудитории идет за счет пользователей старше 35 лет. То же самое происходит и среди мужчин и женщин, это понятно, когда интернет был чем-то новым и инновационным, мужчины как новаторы в основном пользовались интернетом, сейчас они уже практически все там, идет бум прироста за счет женщин. В интернете становится больше женщин, при этом интернет-аудитория стареет, но среди взрослых пользователей старше 35 лет есть и новые, которые только начинают пользоваться интернетом.

Изменяется и та практика, с которой они входят. Раньше начать пользоваться интернетом означало научиться пользоваться электронной почтой, сейчас это активное пользование социальных сетей. То есть, новички, которые сейчас приходят в интернет, это не те новички, которые были лет 10 назад, у них совершенно другой уровень пользования практик, сложные практики перестают быть сложными. Те интернет-компании, которые сейчас ориентируются на возрастную аудиторию, находятся в тренде и далеко смотрят в будущее. Для молодежи уже интернет стал обыденностью, скоро он станет таким же и для более взрослого поколения (далеко за 35, а то и 45).

ДФ. Интересное кино… Но если эти люди столь подвижны, они же уедут. А менее динамичные – останутся. Что говорят на этот счет цифры? 

С.П.: По поводу их желания переехать, у нас информации нет, да и намерение еще не означает действие, как известно. Зато есть ответы на вопрос: «Где вы собиратесь заниматься своим самым важным делом?». Оказывается, больше половины (70%) интернетчиков собираются делать это в России, в то время как аналогичная доля среди «простых» меньше – 59%. Но есть основания думать, что они что-то скрывают: в группу «Нет ответа» у них попало 28% респондентов, в то время как у интернетчиков лишь 9%. И это, кстати, подтверждает  вывод о том, что интернетчики – это люди, знающие чего хотят, и стремящиеся управлять своей жизнью. 

Д.Ф.: А что у них с креативностью?

С.П.: С креативностью у них все хорошо, причем, в меру. Если представить себе «шкалу креативности» в виде линии, на одном полюсе которой такое качество как «исполнительность», а на другом – «креативность», то интернетчики будут примерно посередине с небольшим сдвигом в сторону креативности, а «простые люди», наоборот – со сдвигом в сторону «исполнительности». По-моему, это вопрос не столько про творчество, сколько про самоопределение. Активным людям сложнее признаться, что они выполняют какую-то рутинную работу, и что в их деле нет творчества.

Д.Ф.: В любой работе рутинная составляющая – 90%-95%. Может, у них просто рефлексия лучше развита?

С.П.: Возможно. С другой стороны, даже кофе можно разливать креативно. Как показали все данные, люди, активно пользующиеся Интернетом, рефлексируют по поводу жизни, у них есть чувство определенности, понимания своего места в жизни, и того дела, которое сейчас является для них важным. 

Первая публикация: TheRunet.com